Красный Бубен - Страница 199

К оглавлению

199

Две маленькие белые точки появились на спине у Орла. Точки отделились и стали приближаться. Это были ангелы-информаторы. Они летели к голове Орла, чтобы получить задание. Орел повернул голову и щелкнул клювом. Орлиный клекот потряс вселенную, и бездонную ее черноту прорезали следы падающих звезд. Ангелы-информаторы закивали головами, замахали крыльями и полетели прочь от Орла. И у ангела из крыла выскочило перо, но оно загасило только одну звезду. Несравнимы были перья Орла и ангела-информатора.

Ангелы-информаторы подлетели к нему (к кому?) с двух сторон и заговорили одновременно. Но слов он не понимал. Постепенно слова ангелов сложились в четырехмерное кино (кино?), и перед его глазами (его глазами?) поплыли удивительные картинки.

Космос исчез. Выжженная земля во все стороны. Ослепительное небо, переливающееся всеми цветами… И на этом небе – звезда! Нездешняя звезда! Этой звезде не было тут места, но она была тут! Она испускала сноп невообразимого света, от которого небо было таким, каким оно было, а Земля была такой, какой она стала. Что-то поднялось над Землей… что-то черное, от чего веяло чем-то плохим. Чем-то злобным. Чем-то агрессивным. Чем-то враждебным. Чем-то смертельным. Оно поднялось над Землей и показалось, что у этой черной тучи есть лицо с большим кривым носом, с острой бородкой, сросшимися дугообразными бровями, заостренными ушами и колкими злыми глазами. Но, может быть, это только показалось. Ведь облака и тучи всё время на кого-то похожи – на слона, на верблюда, на попугая, на купидона, на большие титьки… Черное облако, набирая скорость, полетело вверх, вылетело за пределы Земли, пролетело по Космосу и коснулось Орла. Но Орел оттолкнул его от себя и ударил лапой. И облако полетело вниз (вверх?) и исчезло в неописуемых пространствах макрокосмоса…

– Пора возвращаться, – услышал он голоса ангелов-информаторов.

И какая-то сила потянула его куда-то, и он полетел с такой невероятной скоростью, что звезды слились в один поток и образовали вокруг мерцающий серебристый тоннель…

Глава семнадцатая
ИЛЬЯ ПРОРОК

Что они сделали с нашей землей?..

Джим Моррисон

1

Мешалкин и Абатуров одновременно открыли глаза, сели и удивленно посмотрели друг на друга. А потом по сторонам. Вокруг была только выжженная земля. Они не понимали, где они и как здесь оказались. Но что-то было знакомое в этом мертвом пейзаже, что-то, что они уже видели, знали и помнили…

– Дед Семен, – Юра поморщился, – ты как?

Абатуров ощупал себя.

– Уй! – Лицо горело. Лица у них были красные, как у новых отдыхающих Черноморского побережья. – Морда болит.

– Где мы, дед?

– Выглядит, как египетская пустыня. Верблюдов с бабуинами только не хватает!

– Вон они! – закричал Юра, показывая пальцем за спину деду.

Абатуров обернулся и увидел, как к ним на верблюде едет бедуин в чалме и белом халате. Дед Семен перекрестил верблюда, но на того не подействовало.

Человек на верблюде поднял руку и помахал им.

– Ишь ты! Махает нам!

– А не могло нас в Африку взрывом закинуть? – спросил Юра.

– В наше время уже ничему не удивляешься…

– Ага, – Юра тревожно смотрел на всадника. Всадник приближался.

– Мы, знаешь, дед, с тобой здесь, как кто?

– Ну?

– Как в «Белом солнце пустыни». Я, например, Сухов, а ты, как будто, Саид.

– Сам ты Саид-израид! – обиделся Абатуров.

– Ну ладно, я Саид, а ты Сухов. Вопрос – кто едет?..

Всадник подъехал ближе. И они узнали Илью Пророка. Но засомневались из-за верблюда.

– Кажись, – сказал дед, – я знаю, кто это едет… Только сомневаюсь насчет верблюда…

– И кто же это к нам едет? – Юра приложил ладонь ко лбу.

– Вот, я тебе точно не скажу, но, кажись, это… Илья Пророк сам…

– Да брось ты… Чего это он на верблюде будет ездить?..

– А чего такого?.. Он святой, на чем захочет, на том и ездит…

Мешалкин представил себе, как святой Илья Пророк пересаживается в «Джип-Чероки». Ему стало смешно. Он представил, как Пророк отстегивает гаишникам…

Всадник опять помахал рукой.

– Кому это он машет? – Юра огляделся. Ничего, кроме выжженной земли, вокруг не было. – Может, и нам…

Абатуров неуверенно поднял руку и помахал в ответ. Всадник вроде бы улыбнулся. У него над головой появилось что-то вроде нимба, но не так, как его рисуют в виде круглого блина или светящегося обруча, а как будто над головой Ильи дрожал воздух, как дрожит воздух над землей в мае месяце.

– Точно он! – тихо сказал Абатуров. – Только чего же он на верблюде-то?

– А ты что, хотел бы чтобы он на «Джипе-Чероки» к нам приехал?

– Ну… – Абатуров развел руками, – ну… не на верблюде же… Мы же не в Израиле…

– А хрен знает – где мы!.. – развел руками Мешалкин и посмотрел по сторонам.

– Да… – Абатуров не хотел верить, что эта выжженная земля – его тамбовская родина. Он нагнулся, зачерпнул в ладонь горсть пепла, поднес к глазам и растер пепел между пальцами. Пепел посыпался серым порошком, на ладони у деда остался маленький кусочек серебра.

– Гляди, Юрка! – Абатуров показал Мешалкину находку. – Это ж наши пули!.. А значит, мы на родине, в Бубне!

Юра взял серебро и попробовал на зуб. Зубы оставили неглубокий след на поверхности.

– Ах, гады! – запричитал дед Семен. – Что же они наделали с нашей землей!

– Да-а-а… – Мешалкин вспомнил песню с такими словами: Что они сделали с нашей землей, что они сделали с нашей прекрасной сестрой…

Дед Семен встал на колени, упал лицом в пепел и зарыдал. Засмотревшись на Абатурова, Юра не заметил, как подъехал всадник на верблюде.

199