Красный Бубен - Страница 180

180

– Кури, Дроздов!

– Н-нет! Не буду!

Лиля Викторовна так крутанула ухо, что Дроздов решил, что ухо оторвется, а из глаз у него посыпались искры. Но он не сдался.

– Будешь! – она ткнула сигарету Грише в рот. Гриша стиснул зубы.

– Ладно… Всё равно ты у меня закуришь! – Лиля Викторовна взяла сигарету в рот и неожиданно схватила Гришу за яйца.

Гриша чуть с ума не сошел. Во-первых, он никогда не мог себе представить, что Лиля Викторовна или кто-то другой из вожатых будет хватать пионеров за яйца. Как-то это было не по-пионерски. Он ни о чем таком никогда не слышал. Но еще больше Гриша испугался, что будет так больно, что уже даже не стыдно. Однако Лиля Викторовна не стала давить ему яйца, а начала их щупать.

– Ой! – Гриша почувствовал, что у него встает, и ему сделалось жутко неудобно, что у него перед вожатой встал… Надо же было так не вовремя – стоит он теперь перед вожатой с торчащим х…ем! Гриша покраснел, как закат солнца над океаном. Но было темно.

– Будешь, – прошептала Лиля Викторовна. – Будешь!.. – Она отпустила Гришкино ухо и зачем-то его пососала.

У Гриши так встал, что надежды, что еще опустится – не осталось. Гриша даже решил, что это у него теперь на всю жизнь.

Рука Лили Викторовны скользнула вверх и обхватила Гришкин напряженный член.

– Что у тебя в кармане? – спросила она.

Гриша от стыда чуть не сполз по стволу вниз. И только благодаря тому, что его волосы приклеились к смоле, этого не произошло.

– Я тебя спрашиваю! Что у тебя в кармане?

– Это… не в карма-ане…

– Как не в кармане?! Так это что, пипирка у тебя такая, скажешь?! – Она легонько сжала руку. – Так значит, ты прямо при мне не только куришь?!. Но и торчит у тебя уже наверх?!. Я не могу поверить, что ты так опустился!.. Ну-ка, Дроздов, снимай штаны, посмотрим, что там у тебя!..

– Как это?..

– Вот так! Как курил передо мной, так и штаны снимай! Курить тебе было не стыдно, а штаны снять стыдно?!

Гриша совсем был сбит с толку. Он перестал следить за аргументацией. Он расстегнул ремень, и штаны упали вниз. Гриша остался в синих сатиновых трусах.

– И трусы снимай! Хочу убедиться, какой ты нахал, что стоишь прямо при мне с торчащей кверху пипиркой.

– Не сниму!

Лиля Викторовна сама стянула с него трусы. Гриша схватил трусы и натянул назад. Лиля Викторовна опять стянула. Гриша натянул и не отпускал. Тогда Лиля Викторовна просунула руку снизу под трусы, схватила член и вытащила его наружу.

– Боже мой! Ну и ну! Ну надо же! И тебе не стыдно так стоять? Опусти его немедленно! Считаю до трех! Раз! Два! Два с половиной! Три!

– Я так не могу, – Гриша чуть не плакал, но член от этого мягче не становился. – У меня не получается!

– Подонок! А курить у тебя получается?! – Она посмотрела на Гришин член. – Ужас! Не думала я, Дроздов, что ты на такое способен! Письмами тут не отделаешься! Завтра будем разбирать твое поведение на линейке! Пусть пионеры всех отрядов выскажутся, что они думают по поводу линии твоего поведения!

Гриша представил себе эту линейку и подумал, что лучше ему умереть.

– Я знаю, – сказала Лиля Викторовна, – почему у тебя не опускается! Сказать?! Сказать почему?! Потому что ты занимаешься онанизмом! Ага?! Я угадала?!

Гриша решил, что ему конец.

– Так вот, значит! Значит, кроме того, что ты куришь и еще вот этого, – она подергала Гришин член, – ты еще и онанист! Пионер-онанист! Как вам это нравится?! А ты знаешь, что бывает от онанизма?! Вот что бывает! – она опять подергала. – Не опускается от онанизма! Встает и не опускается! Завтра мы это включим в повестку дня!

У Гриши в голове нарисовалась стенгазета. Карикатура: он с вытаращенными глазами дрочит преувеличенно длинный конец, а сверху крупными буквами: ДРОЗДОВ – ПИОНЕР-ОНАНИСТ!

– Интересно знать, – продолжала Лиля Викторовна, – неужели тебе это интереснее, чем читать книжки или заниматься спортом?! Неужели это так интересно?! Ну и как ты это делаешь?! Ну?! Что молчишь?! Покажи, чего уж теперь?!

– Я не онанист!

– Врешь! Не хочешь показывать?! Хорошо! Тогда я тебе покажу, как ты это делаешь, – рука Лили Викторовны задвигалась на Гришкиной шкурке. – Ну, скажи, неужели тебе это так нравится, что ты не можешь отказаться? А?

Гриша зажмурился, и вдруг его воображение нарисовало ему голую Лилю Викторовну. У нее были большие буфера и черные волосы под животом. Ему стало не только стыдно, но и приятно. Гриша почувствовал, что уже скоро брызнет. Он зажмурил глаза еще крепче.

– Кури! – неожиданно закричала Лиля Викторовна Грише прямо в ухо и спугнула преждевременную эякуляцию. – Я хорошо знаю повадки онанистов! У мальчиков вот как у тебя бывает – не опускается. А у девочек, которые занимаются онанизмом, становится очень сухая! А у тех, кто не занимается – мокрая! Вот я не занимаюсь, и у меня, как у всех нормальных людей! Вот, посмотри! – она схватила Гришину руку и засунула к себе в трусы.

Гришина рука коснулась мягких влажных курчавых волос… Сейчас брызнет, – испугался он.

– Кури! – закричала Лиля Викторовна.

– Не буду! – автоматически ответил Гриша, не разжимая глаз.

Вдруг он почувствовал, как ноги вожатой обхватили его бедра, и член влезает во что-то такое.

– Кури! – закричала Лиля Викторовна и задвигалась вперед-назад.

– Не буду…

– Кури… Кури… Кури…

– Не буду…

– Ох… Кури, Дроздов…

– Не буду…

– Кури!..

Гриша почувствовал, как Лиля Викторовна сначала задергалась, а потом обмякла. У Гриши брызнуло. Все-таки он не удержался! X… сморщился и выпал на воздух.

Лиля Викторовна оттолкнулась от Дроздова и одернула юбку.

180